Журнал “Голова и Шея” №3, 2025.

Уважаемые читатели,
приветствуем вас на страницах третьего номера журнала 2025 г. Лето всегда протекает быстро и полно новых событий. В научной журналистике это связано с итоговым пленумом ВАК, который ежегодно проходит в июле и приносит новые сведения в рутину издания научных журналов. В этом году важнейшим итогом работы пленума оказалось принятие научным сообществом решения о создании единой отечественной базы периодической научной печати на платформе Российского Центра Научной Информации (РЦНИ). Так называемый «белый список» будет объединять все журналы, издаваемые в РФ. Они подлежат категорированию на 4 уровня. Работу по ранжированию журналов проводит междисциплинарная группа авторитетных ученых из членов РАН, ВАК и ведущих ВУЗов. С удовлетворением сообщаем вам, что наш журнал сразу вошел в «белый список». В дальнейшем, при работе экспертов его определили с 3-го на 2-е место, что подтверждает статус журнала как основного для публикаций материалов кандидатских и докторских диссертаций. Этот номер продолжает выполнять важную функцию информирования ученых и врачей о новостях в области патологии головы и шеи. Формат расширенного объема, превышающего 150 страниц, позволяет ускорить публикации из редакционного портфеля. Среди оригинальных статей хочется обратить ваше внимание на работу ученых по созданию рабочей классификации рака полости рта на основе фено-генотипических маркеров.

Очень важно, что отечественные школы создают эти важные для судьбы пациентов и успешной работы врачей инструменты предикции. Наша задача придать этим исследованиям известность.

До новых встреч.

Dear readers,
Welcome to the third issue of the Journal for 2025. Summer always runs quickly and is filled with new events. In scientific journalism, this is associated with the final plenary session of the Higher Attestation Commission, which takes place annually in July and brings new information to the routine of publishing scientific journals. This year, the most important outcome of the plenary session was the scientific community's decision to create a unified domestic database of scientific periodicals on the platform of the Russian Centre for Science Information (RCSI). The so-called “white list” will bring together all journals published in the Russian Federation. They are subject to categorization into four ranks. The journal ranking is carried out by an interdisciplinary group of distinguished scientists from the Russian Academy of Sciences, the Higher Attestation Commission, and leading universities.

We are pleased to inform you that our journal was immediately included in the “white list”. Subsequently, experts changed its rank from 3 to 2, confirming the Journal's status as the primary publication for candidate and doctoral dissertations. This issue continues to perform an important function of informing scientists and physicians about news in the field of head and neck diseases. The expanded format, exceeding 150 pages, allows for faster publication of articles from the editorial portfolio. Among the original articles, we would like to draw your attention to the work of scientists on the creation of a working classification of oral cancer based on phenotypic and genotypic markers. It is very important that domestic schools are creating such prediction tools, which are crucial for the fate of patients and the successful work of clinicians. Our task is to promote these studies.

Until we meet again.

Плоскоклеточный рак головы и шеи (ПРГШ) представляет собой биологически гетерогенное заболевание, в рамках которого анатомическая локализация и стадия опухолевого процесса не всегда отражают истинное прогностическое и клиническое поведение опухоли. Результаты трансляционных исследований, включая TCGA и высокопроизводительный транскриптомный анализ, демонстрируют различия в механизмах канцерогенеза, связанных с ВПЧ-инфекцией и мутациями гена TP53. В представленном исследовании разработана клинически применимая суррогатная классификация ПРГШ, основанная на иммуногистохимической экспрессии белков p16, p53 и PD-L1, с выделением восьми молекулярных подтипов, отражающих ключевые генетические события и особенности иммунного микроокружения. Каждый из подтипов характеризуется уникальными клинико-морфологическими признаками, а также достоверными различиями в общей и безрецидивной выживаемости. Предложенная классификация позволяет стратифицировать пациентов по прогностическим группам риска и служит основанием для персонализированного подбора терапии, включая химиолучевое лечение, иммунотерапию, модификацию адъювантной тактики и минимально инвазивные хирургические подходы.

Таким образом, иммуногистохимическая идентификация суррогатных подтипов ПРГШ представляет собой доступный и клинически значимый инструмент для оптимизации онкологической помощи и прогнозирования исходов заболевания.

Squamous cell carcinoma of the head and neck (SCCHN) is a biologically heterogeneous disease in which the anatomical location and stage of the disease do not always correlate with the actual prognostic and clinical behavior of the tumor. The results of translational studies, including TCGA and high-throughput transcriptome analysis, demonstrate differences between the mechanisms of carcinogenesis associated with HPV infection and TP53 gene mutations. In the present study, a clinically applicable surrogate classification of HPV-related squamous cell carcinoma was developed based on immunohistochemical expression of p16, p53, and PD-L1 proteins, with eight molecular subtypes identified that reflect key genetic events and features of the immune microenvironment.

Each subtype is characterized by unique clinical and morphological features, as well as significantly distinct overall and recurrence-free survival rates. The proposed classification allows patients to be stratified into prognostic risk groups and serves as a basis for personalized therapy selection, including chemoradiotherapy, immunotherapy, modification of adjuvant treatment strategies, and minimally invasive surgical approaches. Thus, immunohistochemical identification of surrogate subtypes of SCCHN is an accessible and clinically significant tool for optimizing cancer care and predicting disease outcomes.

Цель исследования. Оценить эффективность и безопасность использования парных внутримышечных игольчатых электродов, введенных в боковую перстнечерпаловидную мышцу, для интраоперационного нейромониторинга (ИОНМ) возвратных гортанных нервов (ВГН) при операциях на щитовидной железе (ЩЖ) по сравнению с традиционным методом с применением эндотрахеальной трубки с электромиографическими (ЭМГ) электродами.

Материал и методы. Проведено многоцентровое проспективное исследование, в которое были включены 129 пациентов, прооперированных по поводу заболеваний ЩЖ. Пациенты были распределены в 3 группы:
• группа 1 (n=49) – ИОНМ с применением внутримышечного игольчатого электрода, установленного в боковую перстнечерпаловидную мышцу;
• группа 2 (n=31) – ИОНМ с использованием ЭМГ-трубки,
• группа 3 (контрольная, n=49) – визуальная идентификация ВГН без ИОНМ.

Всем пациентам проводилась оценка голосовой функции до и после операции, при необходимости – ларингоскопический контроль в динамике.

Результаты. Частота послеоперационного пареза/паралича гортанных мышц в группах с ИОНМ была достоверно ниже по сравнению с контрольной группой (p=0,039 и p=0,021 для групп 1 и 2 соответственно).

Показатели электрофизиологических характеристик между методами мониторинга (внутримышечный электрод и ЭМГ-трубка) статистически значимо не различались (p>0,05). Метод с внутримышечным электродом продемонстрировал стабильную регистрацию сигнала без ложной потери, техническую простоту и потенциальную экономическую эффективность.

Заключение. Внедрение парных внутримышечных электродов для ИОНМ ВГН является эффективной и безопасной альтернативой традиционному подходу с ЭМГ-трубкой. Метод позволяет избежать ряда ограничений традиционного ИОНМ, включая ложную потерю сигнала и зависимость от правильного положения интубационной трубки. Его применение особенно перспективно в ситуациях, когда установка ЭМГ-трубки затруднена (например, при трахеостомии). Результаты подтверждают целесообразность использования ИОНМ как стандартного компонента хирургии ЩЖ для профилактики повреждений ВГН.

Objective. To evaluate the effectiveness and safety of intraoperative neuromonitoring (IONM) of the recurrent laryngeal nerve (RLN) using paired intramuscular needle electrodes inserted into the lateral cricoarytenoid muscle during thyroid surgery, and to compare this method with the traditional technique employing an endotracheal tube with integrated electromyographic (EMG) electrodes.

Material and methods. A multicenter prospective study was conducted from 2021 to 2024 involving 129 patients undergoing surgery for thyroid diseases. Participants were divided into three groups:
• IONM with paired intramuscular needle electrodes placed in the lateral cricoarytenoid muscle (n=49);
• IONM using EMG endotracheal tube (n=31);
• control group with visual RLN identification only (n=49).

All patients underwent pre- and postoperative vocal fold mobility assessments, with follow-up laryngoscopy when indicated.

Results. The incidence of postoperative laryngeal muscle paresis/paralysis was significantly lower in both IONM groups compared to the control (p=0.039 and p=0.021 for groups 1 and 2, respectively). There were no statistically significant differences in electrophysiological parameters (latency and amplitude) between the intramuscular and EMG-tube methods (p>0.05). The novel intramuscular method showed consistent signal acquisition, minimized the risk of false signal loss, and was technically simpler and potentially more cost-effective.

Conclusion. The application of paired intramuscular needle electrodes into the lateral cricoarytenoid muscle provides a reliable and safe alternative to conventional EMG-tube-based IONM. It circumvents major limitations such as electrode misplacement and signal dropout associated with endotracheal methods. This technique may be particularly advantageous in cases where EMG tube use is technically challenging or impossible, such as in patients with tracheostomy. The findings strongly support the routine implementation of IONM to reduce the risk of RLN injury in thyroid surgery, and this new technique expands the armamentarium of effective monitoring strategies.

Цель. Оценить эффективность применения низкоинтенсивного лазерного облучения (НИЛО) в снижении постоперационного острого болевого синдрома (ОБС) в раннем периоде у пациентов со сложным удалением зуба.

Материал и методы. Все пациенты (18–44 года) со сложным удалением зуба были распределены в 4 группы.

В 1-ю группу вошли 28 пациентов, которым не проводилось НИЛО. Во 2-й группе (32 человека) применялась лазерная излучающая головка ЛО-904-25 с магнитной зеркальной насадкой ЗМ-50. Импульсная мощность излучения в данной группе составляла 10 Вт, а частота излучения – 80 Гц. В 3-й группе (30 пациентов) применяли стоматологические насадки из набора С-1 совместно с лазерной излучающей головкой ЛО-904-25 в области лунки, сформированной после удаления зуба. Импульсная мощность излучения в данной группе составляла 7 Вт, а частота излучения – 80 Гц. В 4-й группе (29 человек) использовалась лазерная головка с длиной волны 0,63 мкм (лазерная головка КЛО 635-15), излучающая непрерывный красный спектр, Мощность излучения составляла 10 мВт, частота излучения – 635 нм. Время экспозиции насадок и головок во всех группах составляло 3 минуты в проекции удаленного зуба. Всем пациентам лазерное облучение проводили через 1 час, 24 и 48 часов после хирургического вмешательства и в эти же сроки оценивали ОБС при помощи визуально-аналоговой шкалы (ВАШ) в мм.

Результаты. Согласно критерию Вилкоксона, в 1-й группе ОБС, оцениваемый по ВАШ, в группе пациентов без применения фотобиомодулирующей терапии (ФБМТ) через час после удаления зуба постоперационного ОБС был значимо ниже, чем через 3 часа (p<0,04), а на 24-й час он достоверно вырос по сравнению с предыдущим сроком его оценки (p<0,029). Во 2-й группе через 3 часа острая боль значимо увеличилась (p<0,049), далее через 24 часа она значимо снизилась (p<0,042) и практически отсутствовала через 48 часов после хирургических манипуляций (p<0,0002). В 3-й группе острая боль достигла своего пика на 3-й час (p<0,018), а через 24 часа (p<0,03) и 48 часов (p<0,047) она достоверно снизилась и через двое суток практически отсутствовала. В 4-й группе максимальную боль возникла через 3 часа (p<0,007). Через сутки постоперационного ОБС значимо снизился по сравнению с 3-мя часами (p<0,023) и продолжил уменьшаться через 48 часов (p<0,041). В среднем уровень болевого синдрома по ВАШ соответствовал очень слабой боли. Согласно критерию Манна–Уитни, через 3 часа после операции в 1-й группе уровень боли был значимо выше, чем во 2–4-й группах (p<0,022, p<0,034 и p<0,048 соответственно). Во 2-й группе острая боль была достоверно ниже, чем в 3-й (p<0,045) и 4-й (p<0,037) группах. Через 24 часа болевой синдром во всех группах снизился, но оставался самым высоким в 1-й группе по сравнению со 2-й (p<0,014), 3-й (p<0,032) и 4-й (p<0,05) группами. Во 2-й группе постоперационный ОБС был значимо ниже, чем в остальных группах с лазерным облучением (3-я и 4-я группы – p<0,049 и p<0,011 соответственно). Согласно критерию Стьюдента, через 48 часов после операции пациенты 2-й группы практически не испытывали болевых ощущений и уровень боли в этой группе был значимо ниже, чем в 3-й и 4-й группах (p<0,0012 и p<0,001 соответственно).

Заключение. Применение лазерной терапии в первые часы и дни после сложного удаления зуба приводит к снижению ОБС.

Objective. To evaluate the efficiency of low-level laser therapy (LLLT) in reducing early acute postoperative pain (APP) in patients after complex tooth extraction.

Material and methods. All the patients (18–44 years old) after complex tooth extraction were divided into 4 groups.

The first group included 28 patients who did not receive LLLT. In the 2nd group (32 patients), the LO-904-25 laser emitting head and the ZM-50 magnetic mirror nozzle were used. The pulsed radiation power in this group was 10 W, and the radiation frequency was 80 Hz. In the 3rd group (30 patients), dental attachments from the S-1 set were used together with the LO-904-25 laser emitting head in the area of the socket formed after tooth extraction.

The pulsed radiation power in this group was 7 W, and the radiation frequency was 80 Hz. In the 4th group (29 patients), a laser head with a wavelength of 0.63 μm (KLO 635-15 laser head) emitting a continuous red spectrum was used. The radiation power was 10 mW, the radiation frequency was 635 nm. The exposure time of the nozzles and heads in the projection of the extracted tooth was 3 minutes in all groups. All patients received laser therapy 1 hour, 24 hours, and 48 hours after surgery, and acute pain intensity was assessed in these time points using a visual analogue scale (VAS) in mm.

Results. According to Wilcoxon test, in the first group of patients without photobiomodulation therapy (PBMT), the intensity of APP according to VAS one hour after tooth extraction was significantly lower than that after 3 hours (p<0.04) and increased significantly at 24 hours compared with the previous time point (p<0.029). In group 2, acute pain increased significantly after 3 hours (p<0.049), then decreased significantly after 24 hours (p<0.042) and was practically absent 48 hours after surgery (p<0.0002). In group 3, acute pain peaked at 3 hours (p<0.018), decreased significantly after 24 hours (p<0.03) and 48 hours (p<0.047) and was practically absent after two days. In group 4, maximum pain intensity was observed after 3 hours (p<0.007). After 24 hours, the APP intensity significantly decreased compared with 3 hours after surgery (p<0.023) and continued to decrease after 48 hours (p<0.041).

The mean VAS pain severity score corresponded to very mild pain. According to Mann-Whitney test, 3 hours after surgery, pain intensity in group 1 was significantly higher than in groups 2-4 (p<0.022, p<0.034, and p<0.048, respectively). In group 2, acute pain was significantly milder than in group 3 (p<0.045) and in group 4 (p<0.037).

After 24 hours, pain decreased in all groups but remained highest in group 1 compared with groups 2 (p<0.014), 3 (p<0.032), and 4 (p<0.05). In group 2, APP was significantly less pronounced than in the other groups with laser therapy (p<0.049 and p<0.011 for groups 3 and 4, respectively). According to Student's t-test, 48 hours after the operation, patients in group 2 experienced virtually no pain, and pain intensity in this group was significantly lower than in groups 3 and 4 (p<0.0012 and p<0.001, respectively).

Conclusion. The use of laser therapy in the first hours and days after complex tooth extraction leads to a decrease in acute pain.

Цель исследования: оценка эффективности применения цифрового протокола остеосинтеза с использованием индивидуальных хирургических шаблонов у пациентов при лечении переломов нижней челюсти (НЧ).

Материал и методы. В проспективное когортное исследование были включены 275 пациентов с односторонними линейными переломами НЧ со смещением отломков на уровне канала НЧ (КНЧ), проходивших лечение в отделении челюстно-лицевой хирургии ГАУЗ «КОКБ им. С.В. Беляева» в 2020–2024 гг.

Пациенты были распределены в 2 группы: в I группе (n=142) остеосинтез выполнялся по стандартному протоколу, во II (n=133) – с применением цифрового протокола, предусматривающего предоперационное 3D-моделирование, виртуальную репозицию фрагментов челюсти и проектирование индивидуальных хирургических шаблонов, которые изготавливались на 3D-принтере. Фиксация костных фрагментов осуществлялась с применением накостных титановых пластин. В ходе наблюдения анализировалась частота следующих осложнений: повреждение КНЧ, повреждение корней зубов и тканей периодонта, несращение перелома и инфицирование послеоперационной раны. Статистический анализ включал описательную часть, сравнение частоты осложнений между группами, расчет относительного риска (ОР) и 95% доверительных интервалов (ДИ).

Результаты. Применение цифрового протокола остеосинтеза снижает риск повреждения КНЧ (p<0,001).

ОР данного осложнения в группе без цифрового планирования составил 8,74 (95% ДИ 3,90–19,61). Также выявлено статистически значимое снижение частоты повреждения корней зубов и тканей периодонта в группе с применением цифрового протокола (ОР=5,62, 95% ДИ 1,28–24,64; p=0,019). Различия в частоте несращения перелома (p=0,828) и инфицирования послеоперационной раны (p=1,000) между группами не достигли уровня статистической значимости.

Заключение. Исследование подтвердило высокую эффективность цифрового протокола остеосинтеза с использованием индивидуальных хирургических шаблонов при лечении переломов НЧ. Применение данного подхода позволяет значительно снизить частоту послеоперационных осложнений, связанных с повреждением корней зубов и нижнего альвеолярного нерва, а также повысить точность хирургического вмешательства.

Objective: To evaluate the effectiveness of a digital osteosynthesis protocol using patient-specific surgical guides in the treatment of mandibular fractures.

Material and Methods. This prospective cohort study included 275 patients with unilateral linear mandibular fractures involving displacement at the level of the mandibular canal. All patients underwent treatment at the Department of Maxillofacial Surgery of the S.V. Belyaev Clinical Hospital (GAUZ “KOKB”) between 2020 and 2024. Patients were divided into two groups: in Group I (n=142), osteosynthesis was performed using a conventional protocol, while in Group II (n=133), a digital protocol was applied. The digital approach involved preoperative 3D modeling, virtual repositioning of bone fragments, and the design of patient-specific surgical guides (PSSG), which were fabricated using 3D printing. Fixation was achieved with titanium plates placed on the bone surface. The incidence of the following complications was analyzed: mandibular canal injury, dental root and periodontal tissue damage, nonunion, and postoperative wound infection. Statistical analysis included descriptive statistics, comparison of complication rates between groups, calculation of relative risk (RR), and 95% confidence intervals (CIs).

Results. The use of the digital osteosynthesis protocol significantly reduced the risk of mandibular canal injury (p<0.001), with an RR of 8.74 (95% CI 3.90–19.61) in the conventional protocol group. A statistically significant reduction in the incidence of dental root and periodontal tissue damage was also observed in the digital protocol group, with an RR=5.62 (95% CI 1.28–24.64; p=0.019). No statistically significant differences were found between the groups in terms of nonunion (p=0.828) and postoperative infection rates (p=1.000).

Conclusion. The study demonstrated the high effectiveness of the digital osteosynthesis protocol using patientspecific surgical guides in the management of mandibular fractures. This approach significantly reduces the incidence of complications such as mandibular canal and dental root injury and improves surgical accuracy.

Пациенты детского возраста с очаговыми новообразованиями щитовидной железы (ЩЖ), требующими хирургического лечения, находятся в группе риска возможного развития пареза голосовых складок (ГС) вследствие интраоперационного повреждения возвратного гортанного нерва (ВГН). С целью определения функционального состояния нерва до операции и после нее пациентам необходимо проведение фиброларингоскопии (ФЛ). Этот метод исследования демонстрирует наиболее наглядные результаты, однако является болезненным для детей и требует дополнительного медицинского оснащения, в т.ч. для обеспечения анестезиологического пособия в случае, если пациент отказывается от проведения манипуляции без наркоза. Альтернативным методом оценки подвижности ГС является ультразвуковое исследование (УЗИ) гортани в положении покоя и дыхания.

Цель исследования: сравнить результаты двух методов оценки подвижности ГС у детей с образованиями ЩЖ – ФЛ и УЗИ гортани.

Материал и методы. Были обследованы 40 пациентов детского возраста с объемным новообразованием ЩЖ, которым требовалось проведение хирургического лечения, на предмет функционального состояния ВГН до и после хирургического лечения. Оценка подвижности ГС проводилась за день до оперативного вмешательства и в первые послеоперационные сутки с помощью ФЛ и УЗИ гортани.

Заключение. Представляется возможным применение в педиатрической практике обеих методик в зависимости от возраста ребенка и его индивидуальных психоэмоциональных особенностей (низкий болевой порог, страх перед медицинским персоналом и оборудованием и т.д.). Согласно результатам аналогичных исследований среди взрослых пациентов, отмечается статистически незначимая разница результатов двух методик.

Pediatric patients with focal thyroid lesions requiring surgical treatment are at risk of possible development of vocal cord paresis due to intraoperative injury of the recurrent laryngeal nerve.

To determine the functional status of the nerve preoperatively and postoperatively, the patients must undergo fiberoptic laryngoscopy. This examination method provides the most accurate results but is painful for children and requires additional medical equipment, including anesthesia equipment for patients who refuse to undergo the procedure without anesthesia. An alternative method for assessing VC mobility is ultrasound examination (US) of the larynx at rest and during breathing.

Purpose of the study: to compare the results of two methods of assessing VC mobility in children with thyroid masses – FL and laryngeal ultrasound.

Materials and methods. Forty pediatric patients with thyroid masses requiring surgical treatment were examined for the functional status of the vocal cords before and after surgical treatment. The mobility of the vocal cords was assessed one day before surgery and on the first postoperative day using FL and laryngeal ultrasound.

Conclusion. It seems feasible to use both methods in pediatric practice, depending on the age of the child and their individual psychoemotional characteristics (low pain threshold, fear of medical staff and equipment, etc.). According to the results of similar studies among adult patients, there is a statistically insignificant difference between the results of the two methods.

Цель исследования. Изучение роли врожденной несостоятельности соединительной ткани в развитии дисфункциональных нарушений височно-нижнечелюстного сустава (ВНЧС) по результатам гистологического и морфометрического анализа внутрикапсулярного связочного аппарата.

Материал и методы. Патоморфологические исследования (визуальный осмотр, гистоморфометрия) выполнены на 26 трупах паспортизированных лиц, погибших от несчастных случаев в возрасте 18–45 лет, с сохраненными зубными рядами. Объекты исследования – внутрикапсулярные связки, выделенные из 52 органокомплексов ВНЧС. Секционный материал распределен на 2 группы: 1-я группа – лица (n=11) без фенотипических маркеров недифференцированной дисплазии соединительной ткани (НДСТ); 2-я группа – субъекты (n=15) с фенотипическими проявлениями НДСТ. При выявлении коллагеновых волокон на микропрепаратах внутрикапсулярных связок ВНЧС использовали метод трехцветного окрашивания по Массону в модификации Голднера со световым зеленым. При компьютерной морфометрии в программах ImageJ и ACDSee Photo Studio Ultimate 2021 на микропрепаратах изучены количественные показатели коллагеновых волокон (удельная площадь поверхности, толщина, интенсивность окрашивания, степень пространственной упорядоченности) и сосудистой системы (доля облитерированных сосудов к общему числу сосудов).

Результаты. Особенностями микроструктуры коллагеновых волокон связочного аппарата ВНЧС у лиц с маркерами НДСТ в отличие субъектов 1-й группы является разветвление пучков (тяжей) на отдельные истонченные волокна, спиральная извитость волокон, сокращение равномерности контактов и плотности между фибриллами волокон, расширение межволоконных промежутков, прирост числа ядер тендиноцитов, уменьшение сосудистой сети наряду с увеличением числа сосудов с признаками эндотелиоза. Изменения количественных показателей волокон коллагена внутрикапсулярных связок ВНЧС у субъектов 2-й группы по отношению к данным у лиц без коллагенопатии характеризуются (по Ме) недостоверным (р≥0,05) уменьшением удельной площади поверхности (в 1,10 раза), толщины (в 1,19 раза), интенсивности окрашивания (в 1,06 раза), а сокращение уровня пространственной организации волокон (2,63 раза) при увеличении доли облитерированных сосудов в общей массе сосудистого русла (3,38 раза) являются статистически значимыми (р≤0,05).

Заключение. Изменения структуры и фиброангиоархитектоники внутрикапсулярных связок ВНЧС у лиц с признаками НДСТ приводят к нарушению функции удержания внутрисуставного диска в правильной позиции по отношению к головке мыщелкового отростка нижней челюсти. Диспластико-обусловленные изменения линейных, объемных и пространственных показателей коллагеновых волокон, проявляющиеся повышенной растяжимостью (податливостью), отсутствием стабильности, снижением упругости капсулярно-связочного аппарата сочленения, способствуют возникновению дислокаций внутрисуставных структур с формированием внутренних нарушений ВНЧС, а также быстрым прогрессированием деструктивных процессов в тканях сустава.

Aim of study. The study aimed at investigating the role played by congenital connective tissue failure in the temporomandibular joint (TMJ) dysfunctional disorders, while relying on the data obtained through histological and morphometric analysis of the intracapsular ligament set.

Material and methods. The respective pathomorphological studies (visual examination, histomorphometry) were performed on 26 bodies of certified persons (aged 18–45) killed in accidents, with preserved dentition. The objects of the study were intracapsular ligaments isolated from 52 TMJ sets. The sectional material was divided into 2 groups, namely, Group 1 (n=11) – individuals featuring no phenotypic markers of undifferentiated connective tissue dysplasia (UCTD); Group 2 (n=15) – individuals with phenotypic manifestations of UCTD. When identifying collagen fibers on micro-preparations of TMJ intracapsular ligaments, the Masson trichrome staining method (Goldner modification with light green) was employed. Computer morphometric examination (ImageJ and ACDSee Photo Studio Ultimate 2021 software) involving micro-preparations was used to study the quantitative indicators of collagen fibers (specific surface area, thickness, staining intensity, degree of spatial ordering) as well as the vascular system (share obliterated vessels VS. the total number of vessels).

Results. The specific features of the collagen fibers microstructure of TMJ ligament set in patients with UCTD markers, unlike in Group 1, included bundle (strand) branching into separate thinned threads; spiral-like twist of fibers; reduced uniformity of the contact spot and density between the fiber fibrils; expanded inter-fiber spaces; increased number of tendinocyte nuclei, and a smaller vascular network along with an increase in the number of vessels bearing signs of endotheliosis. Changing quantitative factors of collagen fibers of the TMJ intracapsular ligaments in Group 2 (if matched against data obtained from cases with no collagenopathy) can be described (by Me) with an insignificant (p≥0.05) decrease in specific surface area (1.10 times); thickness (1.19 times), staining intensity (1.06 times). Moreover, the decrease in the level of spatial arrangement of fibers (2.63 times) against the background of an increase in the proportion of obliterated vessels in the entire volume of the vascular bed (3.38 times) turned out to be statistically significant (p<0.05).

Conclusion. Changes in the structure and fibro-angio-architectonics of the TMJ intracapsular ligaments in individuals with signs of UCTD result in a disturbance affecting the correct position of intraarticular disc relative to the lower jaw condylar process head. The dysplastic changes in the linear, volumetric and spatial parameters of collagen fibers, manifested through enhanced extension (compliance), lack of stability, and lower elasticity of the capsule-ligament joint set, promote dislocations of intraarticular structures along with internal TMJ issues, as well as they are behind a rapid progression of destructive processes in the joint tissues.

На текущий момент число мужчин, страдающих андрогенной алопецией, увеличивается с каждым днем и достигает, по данным различных источников, 80%.

Цель исследования: сравнить состояние волосяных фолликулов (ВФ), не подвергшихся влиянию внешней среды и после пребывания в различных искусственных средах, путем оценки функции натриево-калиевого насоса в мембране клеток методом электронной микроскопии.

Материал и методы. Проведено исследование ВФ, которые непосредственно перед исследованием извлекли из организма человека и которые пробыли в течение 6 часов в трех самых распространенных искусственных растворах. Во всех образцах проводилась электронная микроскопия фолликулов с помощью программы QUANTAX 70 и спектральная оценка химического состава.

Результаты. В ходе работы обнаружена корреляция между ионным составом ВФ и составом растворов, что может повлиять на жизнеспособность клеток. Выявлено, что наибольшее влияние на соотношение ионов калия и натрия внутри клетки оказал стандартный физиологический раствор, который традиционно является препаратом выбора для кратковременного сохранения забранных трансплантатов. Однако большая концентрация натрия в окружающей среде приводит к повышению его концентрации внутри клетки и к «вымыванию» из нее ионов калия. При сравнении трех растворов для сохранения забранных фолликулов наилучшие результаты были получены при использовании раствора Димефосфона, в котором «вымывание» ионов было незначительным и соотношение калия и натрия практически сохранялось.

Заключение. По полученным изменениям ВФ можно косвенно судить и о процессах, происходящих во время хранения и, соответственно, проводить определение степени выживаемости для дальнейшей трансплантации. Для сохранения трансплантатов необходим раствор нейтрального состава, очищенный от ионов натрия.

Currently, the number of men suffering from androgenetic alopecia is increasing every day and, according to various sources, has reached 80%.

The aim of the study was to compare the condition of hair follicles (HF) that had not been exposed to the external media and those that had been exposed to various artificial media by assessing the function of the sodium-potassium pump in the cell membrane using electron microscopy.

Material and methods. We studied HF that were extracted from the human body immediately before the study and kept for 6 hours in the three most common artificial solutions. All samples underwent electron microscopy of the follicles using the QUANTAX 70 software and spectral assessment of the chemical composition.

Results. We found a correlation between the ionic composition of the HF and the composition of the solutions, which can affect cell viability. We found that standard saline solution, which is traditionally the agent of choice for shortterm preservation of harvested grafts, had the greatest effect on the ratio of potassium and sodium ions inside the cell. However, a high concentration of sodium in the environment leads to an increase in its concentration inside the cell and to the "washout" of potassium ions. When comparing three solutions for preserving harvested follicles, the best results were obtained using the Dimephosphone solution, in which the "washout" of ions was insignificant, and the potassium-sodium ratio was practically preserved.

Conclusions. According to the observed changes in the HF, it is possible to indirectly assess the processes occurring during storage and, accordingly, determine the degree of viability for further transplantation. A neutral solution purified from sodium ions is required to preserve the grafts.

Цель исследования – изучить анатомо-морфологические и динамические характеристики слизистой оболочки глоточно-пищеводного сегмента (ГПС), а также особенности деформации псевдоголосовой щели (ПГЩ) в процессе субститутивной фонации.

Материал и методы. В исследование вошли 90 пациентов, перенесших ларингэктомию, которые были стратифицированы в 3 группы по 30 человек в зависимости от метода голосо-речевой реабилитации: группа I – пищеводный голос (ПГ), группа II – трахеопищеводное шунтирование (ТПШ) с голосовым протезированием, группа III – электрогортань (ЭГ) с сентября 2021 по август 2023 г. Всем пациентам проводили эндоскопическое исследование глоточно-пищеводной воронки и ПГЩ во время заместительной фонации с использованием системы высокоскоростной видеоэндоскопии. Анализ вибраторных параметров ПГЩ проводился путем визуальной оценки кимограмм и видеозаписи в замедленном воспроизведении. Оценивали ряд параметров: наличие и количество слюны в глоточно-пищеводной воронке в контексте влияния на видимость ПГЩ, форму ПГЩ по контуру отверстия во время фазы открытия, локализацию видимой вибрации по превалированию на одной или нескольких стенках, наличие, выраженность и равномерность слизистой волны, смещение слизистой оболочки ГПС по аналогии со смещением слизистой оболочки голосовых складок при физиологической фонации, наличие и относительную продолжительность фазы закрытия ПГЩ.

Результаты. В ходе исследования выявлено 5 различных типов ПГЩ: округлая, треугольная, плоская со смыканием передней и задней стенок, плоская со смыканием боковых стенок, направильной формы. При сравнении встречаемости различных форм ПГЩ в группах исследования статистически значимых различий между группами не выявлено (p-value=0,536). При сравнении групп исследования по встречаемости различных типов замыкания ПГЩ (полное, неполное, отсутствует) статистически значимых различий не выявлено (p-value 0,434). Вибраторные паттерны оценивались в 2 группах исследования: I (ПГ) и II (ТПШ). В группе III (ЭГ) вибраторные колебания не наблюдались ни в одном из случаев в связи с отличающейся биомеханикой субститутивной фонации, поскольку при использовании голосообразующего аппарата ГПС не является вибрирующим источником звука. При сравнении I и II групп по встречаемости различных типов вибраторных паттернов не было выявлено статистически значимых различий по локализации вибрации (p-value=0,877), выраженности слизистой волны (p-value=0,147) и характеру вибрации (p-value=0,359).

Заключение. Высокоскоростная видеоэндоскопия является современным и эффективным методом объективной оценки вибраторных характеристик ПГЩ, что позволяет детально изучить биомеханику субститутивной фонации у ларингэктомированных пациентов. Отсутствие статистически значимых различий между способами голосовой реабилитации при сравнении распределения вибраторных паттернов в 3 группах исследования, по-видимому, свидетельствует о том, что некоторые вибраторные характеристики, такие как форма и замыкание ПГЩ не зависят от способа субститутивной фонации. Выявленные вибраторные паттерны требуют дальнейшего изучения и поиска связей между вибраторными параметрами ПГЩ и акустическими характеристиками псевдоголоса, а также особенностями хирургической техники в первую очередь способом ушивания глоточно-пищеводного анастомоза.

The aim of this study was to investigate the anatomical, morphological and dynamic characteristics of the pharyngoesophageal segment mucosa, as well as the features of pseudoglottis deformation during substitute phonation after total laryngectomy.

Material and methods. The study included 90 patients who had undergone laryngectomy and were stratified into 3 groups of 30 participants each, depending on the voice rehabilitation method (esophageal voice (EV, group I), tracheoesophageal voice prosthesis (TEV, group II), and electrolarynx (EL, group III)) from September 2021 to August 2023. All patients underwent endoscopic examination of the pharyngoesophageal segment and pseudoglottis during substitute phonation using a high-speed videoendoscopy system. Analysis of the pseudoglottis vibration parameters was carried out by visual assessment of kymograms and video recordings in slow motion. A number of parameters were assessed: the presence and amount of saliva in the pharyngoesophageal segment in the context of the influence on the visibility of the pseudoglottis, the shape of the pseudoglottis during the opening phase, the localization of visible vibration by prevalence on one or several walls, the presence, severity, and uniformity of the mucosal wave, the displacement of the pharyngoesophageal segment mucosa similar to the displacement of the vocal fold mucosa during physiological phonation, and the presence and relative duration of the pseudoglottis closure phase.

Results. The study revealed 5 different types of pseudoglottis: rounded, triangular, flat with the closure of the front and rear walls, flat with the closure of the lateral walls, and irregular. Comparing the occurrence of various forms of pseudoglottis in the study groups, no statistically significant differences were found between the groups (p-value=0.536). Comparing the groups in terms of the occurrence of various types of pseudoglottic closure (complete, incomplete, absent), no statistically significant differences were revealed (p-value=0.434). Vibration patterns were assessed in 2 study groups: I (EV) and II (TEV). In group 3 (EL), vibrations were not observed in any case due to the different biomechanics of substitute phonation, since the pharyngoesophageal segment is not a vibrating source of sound when an electrolarynx is used. Comparing the occurrence of various types of vibration patterns between groups I and II, no statistically significant differences were revealed in the localization of vibration (p-value=0.877), the strength of the mucosal wave (p-value=0.147), or the pattern of vibration (p-value=0.359).

Conclusion. High-speed videoendoscopy is a modern and effective method for objective assessment of the vibration characteristics of the pseudoglottis, allowing to study biomechanics of substitute phonation in laryngectomized patients. The absence of statistically significant differences between voice rehabilitation methods when comparing the distribution of vibration patterns across the three study groups seems to indicate that certain vibration characteristics, such as the shape and closure of the pseudoglottis, do not depend on the method of substitute phonation. The identified vibration patterns require further study and investigation of the relationships between the pseudoglottis vibration parameters and the acoustic characteristics of the pseudo-voice, as well as the features of the surgical technique, primarily the method of suturing the pharyngoesophageal anastomosis.

Цель исследования. Оценить клинико-иммунологическую эффективность проведения лечебно-профилактических ирригационных мероприятий средством на основе воды Черного моря у условно-здоровых добровольцев и пациентов с хроническим тонзиллофарингитом.

Материал и методы. В исследование вошли 50 человек в возрасте 18–23 года, 25 человек с хроническим тонзиллофарингитом (ХТФ) вне обострения (группа исследования) и 25 условно-здоровых добровольцев (группа сравнения). Участники исследования средством на основе морской воды Черного моря 3 раза в сутки в течение 24 дней обрабатывали ротовую полость. На начальном этапе (1-й день), на 12-й и на 24-й дни исследования проводили клиническое обследование и сбор ротовой жидкости (РЖ). Проводили оценку результатов мезофарингоскопии, субъективных и объективных симптомов заболевания пациентов посредством анкетирования с применением валидированных шкал (визуально-аналоговой шкалы интенсивности боли в горле, STPIS, шкала Лайкерта). Оценивали концентрации цитокинов: интерлейкина-1β (ИЛ-1β), ИЛ-6, ИЛ-8, ИЛ-4 и секреторного иммуноглобулина А (sIgA) методом иммуноферментного анализа (анализатор Rayto RT-2100C, Китай) с использованием соответствующих тест-систем (ООО «Вектор-Бест», Новосибирск) в собранной РЖ.

Результаты. В группе исследования клинически определено наличие хронического воспаления слизистой оболочки глотки и небных миндалин, что подтверждалось повышенным уровнем провоспалительных цитокинов ИЛ-1β, ИЛ-6, ИЛ-8 и сниженным – sIgA в РЖ относительно показателей условно-здоровых добровольцев.

На фоне проводимых лечебно-профилактических мероприятий у пациентов с ХТФ отмечалось быстрое и выраженное ослабление и/или купирование симптомов, что статистически достоверно отразилось в динамике показателей оценки клинических проявлений заболевания исследователем и пациентом, а также удобство и хорошая переносимость предложенной схемы по шкале Лайкерта. Анализ уровней цитокинов и sIgA РЖ группы исследования на 24-й день продемонстрировал снижение уровней ИЛ-1β, ИЛ-6, ИЛ-8 и увеличение концентрации sIgA, которые, однако, не достигали уровня условно-здоровых добровольцев.

Также отмечено позитивное влияние ирригационных мероприятий на локальный иммунитет условно-здоровых добровольцев, у которых обнаружены схожие эффекты: возрастание уровня sIgA и снижение – провоспалительных цитокинов.

Заключение. Результаты исследования наглядно продемонстрировали, что элиминационно-ирригационная терапия с использованием средства на основе воды Черного моря оказывает позитивное клинико-иммунологическое и протективное действия за счет снижения антигенной нагрузки, уменьшая риск развития или прогрессирования воспаления у пациентов с ХТФ и условно-здоровых добровольцев.

Objective. To evaluate the clinical and immunological effectiveness of therapeutic and prophylactic irrigation using a Black Sea seawater-based product in healthy volunteers and patients with chronic tonsillopharyngitis.

Material and methods. The study included 50 participants aged 18–23 years, 25 participants with chronic tonsillopharyngitis (CTP) without exacerbation (studied group) and 25 healthy volunteers (comparison group). The study participants rinsed their oral cavity 3 times a day for 24 days using a Black Sea seawater-based product. At the initial stage (Day 1), on Day 12 and on Day 24 of the study, clinical examinations were conducted, and oral fluid (OF) samples were collected. The clinical methods of the study included investigator-assessed mesopharyngoscopy (TPA scale), subjective and objective symptom assessment using a questionnaire with validated scales (visual analogue scale of sore throat pain intensity STPIS, Likert scale). The concentrations of cytokines IL-1β, IL-6, IL-8, IL-4, and secretory immunoglobulin A (sIgA) in the collected OF were determined by enzyme immunoassay (Rayto RT-2100C analyzer, China) using appropriate test systems (Vector-Best LLC, Novosibirsk).

Results. In the studied group, chronic inflammation of the pharyngeal mucosa and palatine tonsils was clinically determined, which was confirmed by elevated levels of proinflammatory cytokines IL-1β, IL-6, IL-8, and decreased levels of sIgA in the OF compared with the indicators of healthy volunteers. Rapid and pronounced alleviation and/or elimination of symptoms was observed in patients with CTP upon treatment and preventive measures, which was significantly reflected in the dynamics of clinical manifestations assessed by the investigator and patient, as well as in the convenience and good tolerability of the proposed protocol according to the Likert scale. Analysis of cytokine and sIgA levels in the study group on day 24 showed a decrease in IL-1β, IL-6, and IL-8 levels and an increase in sIgA concentration, which, however, did not reach the values observed in healthy volunteers. A positive effect of irrigation on the local immunity was also noted in healthy volunteers, in whom similar effects were found: an increase in sIgA and a decrease in the level of proinflammatory cytokines.

Conclusion. The results of the study clearly demonstrated that elimination-irrigation therapy using a Black Sea seawater-based remedy has a positive clinical, immunological, and protective effect due to a decrease in the antigen load, reducing the risk of developing or progressing inflammation in patients with CTP and healthy volunteers.

Цель исследования. Изучение особенностей микроскопического строения и содержания химических элементов эмали у детей в период физиологической смены зубов, определяющих низкий уровень резистентности к кариесу.

Материалы и методы. Методами растровой электронной микроскопии (РЭМ) и энергодисперсионной рентгеновской спектроскопии изучена структура и элементный состав эмали молочных зубов, удалённых по клиническим показаниям. Экстирпированные молочные зубы (n=175), с учётом гистоморфологических особенностей, распределены на две группы. В 1-ю группу включены моляры (n=80) со «зрелой» структурой эмали и полностью сформированными корнями (возраст детей 48-54 месяца), во 2-ю группу – моляры (n=80) в стадии инволютивных процессов со стороны эмали и рассасывающимися корнями (возраст детей 84-132 месяца). Удалённые зубы для гистологических исследований декальцинировали, заключали в среду «Histomix» с последующим изготовлением серийных срезов и окрашиванием гематоксилином и эозином.

Изучение образцов осуществляли на микроскопе «Leica DM4000 B LED» при увеличении ×20-×1000. У подлежащих экстракции зубов детей 1-й группы (n=15) определяли кислотоустойчивость эмали с помощью ТЭР (В.Р. Окушко, 1984).

Результаты. Доказано, что «низкий» уровень кислотоустойчивости эмали интактных зубов у детей с рассасывающимися корнями во втором периоде молочного прикуса обусловлен следующими изменениями морфологии и химического состава зубной эмали: наличие плотно фиксированной зубной бляшки; нарушение структурной организации в «островках» сохранной эмали (участки гипо- и деминерализации; «зернистость», порозионность, пористость поверхности; разрушение эмалевых призм; деструкция межпризменного вещества; дезориентация кристаллов апатитов; скошенность эмалевых призм; дефекты в виде трещин и полостей с фестончатыми краями, распространяющиеся на всю толщину эмали); увеличение концентрации органического матрикса из-за недостаточной минерализации; уменьшение доли микроэлементов (по Ме) (F – 0,012 масс.%, Zn – 0,07 масс.%); сокращение толщины эмали до 0,43 ± 0,14 мм при расширении межпризменных промежутков до 1,87 ± 0,36 мкм (p≤0,05); величиной (по Ме) молярного коэффициента Са/Р – 1,39 при концентрации в эмали кальция и фосфора – 18,13 масс.% и 13,07 масс.% соответственно.

Заключение. Инволютивные изменения во втором периоде молочного прикуса на фоне угнетения синтетической активности одонтобластов, отсутствия образования заместительного дентина и структурнофункциональной нестабильности эмалевого слоя, способствуют образованию дефектов на поверхности эмали. Длительная аккумуляция зубной бляшки, нарушение целостности истончённой эмали, высокая доля органической субстанции при слабой минерализации и порозионности эмалевого слоя, а также фестончатая эмалево-дентинная граница, снижают резистентность молочных зубов к агрессивным факторам ротовой полости и делают подлежащие ткани уязвимыми к кариозному процессу.

Aim of study. This study aimed to examine the specific features of the microscopic structure and the chemical elements of the teeth enamel in children through physiological tooth change, which stand behind low level of resistance to caries.

Materials and methods. Scanning electron microscopy (SEM) and energy dispersive X-ray spectroscopy were employed through the study to examine the structure as well as the elemental composition of the enamel on baby teeth removed subject to clinical indications. Extirpated baby teeth (n=175), taking into account respective histomorphological features, were divided into two groups, namely, Group 1, which were molars (n=80) with a socalled mature enamel structure and fully developed roots (children aged 48-54 months); Group 2 – molars (n=80) going through the stage of involutive processes involving the enamel and featuring resorbable roots (children aged 84-132 months). The extracted teeth were decalcified for a histological study, put in a Histomix medium, followed by preparation of serial sections and staining with hematoxylin and eosin. The samples were examined with a Leica DM4000 B LED microscope (magn. ×20-×1000). In Group 1 (n=15), the acid resistance of the enamel on the teeth to be extracted was identified with the enamel resistance test (ERT) (V.R. Okushko, 1984).

Results. The low level of acid resistance of the enamel on intact teeth in children with absorbable roots in the second period of lactic bite has been proven to be due to the following changes in the tooth enamel morphology and chemical composition: tightly fixed plaque; disturbed structural arrangement in the intact enamel so-called islands (hypo- and demineralized areas; granular texture, porosity, porous surface; destroyed enamel prisms; destroyed interprism substance; disoriented apatite crystals; oblique enamel prisms; issues manifested like cracks and cavities with scalloped edges running through the entire enamel layer); increased concentration of organic matrix due to low mineralization; decreased share of trace elements (by IU) (F – 0.012 % wt, Zn – 0.07 % wt); reduced enamel layer (down to 0.43 ± 0.14 mm) along with expanded interprism spaces (up to 1.87 ± 0.36 microns; p≤0.05); Ca /P molar coefficient value of 1.39 with a concentration of Calcium and Phosphorus in the enamel at 18.13 % wt and 13.07 % wt, respectively.

Conclusion. Involutive changes through the second lactic bite period occurring against suppressed synthetic activity of odontoblasts, lack of replacement dentin and structural and functional instability of the enamel layer – all these contribute to the development of issues affecting the enamel surface. Lengthy accumulation of dental plaque, disturbed integrity of thinned enamel, a high share of organic matter with weak mineralization and erosion of the enamel layer, as well as a scalloped enamel-dentine border, will reduce the baby teeth resistance to aggressive factors to be found in the oral cavity, as well as will make the respective tissues vulnerable to the carious process.

Гемангиомы – наиболее распространенные доброкачественные новообразования сосудистого генеза в области головы и шеи, при этом их локализация в области наружного слухового прохода (НСП) является крайне редкой. В данной статье приведен обзор клинических случаев 19 кавернозных, 15 капиллярных, 2 смешанных гемангиом и собственный опыт хирургического лечения смешанной гемангиомы НСП.

По результатам обзора литературы на примере 37 клинических случаев установлено, что кавернозные гемангиомы чаще выявлялись у пациентов в возрасте 45–60 лет и старше в отличие от капиллярных, которые встречаются во всех возрастных категориях. Среди всех типов гемангиом соотношение по полу составляет 1:1, при этом кавернозные гемангиомы чаще встречаются у мужчин. Локализация гемангиомы в НСП с распространением на барабанную перепонку отмечена в 18 (49%) случаях, расположение только на стенках слухового прохода – в 16 (43%) случаях, распространение в среднее ухо – в 3 (8%) случаях. Снижение слуха как изолированый симптом, так и в сочетании с другими, имело место у 51,5% пациентов, ушной шум – в 30%, оталгия в – 13,5%, бессимптомное течение отмечалось в 19% случаев.

Диагностика гемангиом включает выполнение компьютерной томографии (КТ) височных костей и магнитно-резонансной томографии (МРТ) головного мозга. При выявлении гемангиомы показано хирургическое лечение в объеме удаления новообразования в пределах здоровых тканей.

Клинический случай. У женщины в возрасте 51 года с прогрессирующим снижением слуха на левое ухо при отоскопии на барабанной перепонке выявлено округлое, темно-красного цвета, пульсирующее образование диаметром 5 мм. КТ височной кости показала наличие новообразования в указанной области размерами 4×4×4 мм без распространения в среднее ухо, гомогенно накапливающее контраст. Эндоуральным доступом новообразование было полностью удалено, выполнена тимпанопластика 1 типа. Гистологическое заключение: гемангиома смешанного строения. Послеоперационный период протекал без осложнений, неотимпанальная мембрана состоятельна, слух восстановился до нормы, рецидива гемангиомы в течение 1 года после операции не отмечалось.

Заключение. Гемангиомы в области НСП – крайне редкая патология с неспецифическими клиническими проявлениями, которые в основном обусловлены наличием объемного образования в области НСП.

Несмотря на наличие нескольких гистологических типов гемангиом, методик, позволяющих различить их на этапе диагностики, не описано. Гемангиомы НСП в первую очередь требуют дифференциальной диагностики с другими сосудистыми новообразования данной локализации. Хирургическое лечение в объеме удаления гемангиомы в пределах здоровых тканей позволяет минимизировать риск рецидива новообразования.

Hemangiomas are the most common benign tumors of vascular origin in the head and neck region, but their localization in the external auditory canal is extremely rare. This article provides an overview of clinical cases of 19 cavernous, 15 capillary, 2 mixed hemangiomas, and describes our own experience in the surgical treatment of mixed hemangiomas of the external auditory canal.

Based on the data obtained from literature review and 37 clinical cases, we found that cavernous hemangiomas are more commonly detected in patients aged 45–60 years and older, in contrast to capillary hemangiomas, which occur in all age groups. Among all types of hemangiomas, the gender ratio is 1:1, with cavernous hemangiomas being more common in men. Localization of hemangioma in the external auditory canal with spread to the tympanic membrane was noted in 18 (49%) cases, localization only in the walls of the auditory canal – in 16 (43%) cases, extension to the middle ear – in 3 (8%) cases. Hearing loss, both as an isolated symptom and in combination with other signs, occurred in 51.5%, tinnitus – in 30%, otalgia – in 13.5%, asymptomatic course was observed in 19% of cases. Diagnostics of hemangiomas includes computed tomography of the temporal bones and magnetic resonance imaging of the brain. If a hemangioma is detected, surgical treatment is indicated to remove the tumor with negative resection margins.

Clinical case. A 51-year-old woman with left-sided progressive hearing loss underwent otoscopy, which revealed a round dark red pulsating mass measuring 5 mm in diameter on the tympanic membrane. Computed tomography of the temporal bone showed a 4×4×4 mm tumor in the indicated area without extension into the middle ear, homogeneously accumulating contrast. The tumor was completely removed via endaural access, and type 1 tympanoplasty was performed. Pathology report: hemangioma of mixed structure. The postoperative period was uneventful, the neotympanic membrane was intact, hearing returned to normal, and there was no recurrence of the hemangioma within 1 year after surgery.

Conclusion. Hemangiomas of the external auditory canal are extremely rare and have non-specific clinical manifestations, which are mainly caused by the presence of a solid mass in the external auditory canal. Despite the existence of several histological hemangioma subtypes, there are no established methods for differentiating them at the diagnostic stage. Hemangiomas of the external auditory canal primarily require differential diagnosis with other vascular tumors of this localization. Surgical removal of the hemangioma with a negative resection margin minimizes the risk of tumor recurrence.

Актуальность. Радиоволновая хирургия и лазерные технологии в последние годы прочно вошли в практику врачей-оториноларингологов. Техника радиоволновых операций в настоящее время достаточно отработана, определены четкие показания и противопоказания к радиоволновым вмешательствам, однако осложнения в послеоперационном периоде представляют бо`льшую угрозу и опасность для здоровья пациента, нежели само заболевание, по поводу которого проводится оперативное вмешательство, особенно это касается детской возрастной группы.

Клинический случай. Представлен случай восстановления анатомических структур носоглотки и ротоглотки измененных в результате оперативного вмешательства с применением лазерных технологий.

В ФГБУ НМИЦО ФМБА России обратился пациент 9 лет, с жалобами на затруднение носового дыхания, гнусавость, снижение слуха на оба уха, храп, остановки дыхания во время сна. При обращении к врачам- оториноларингологам по месту жительства , ему был выставлен диагноз: «Гипертрофия аденоидов и небных миндалин ». Неоднократно проводилась лазерная аденотомия, двусторонняя тонзиллотомия и шунтирование барабанной полости с обеих сторон, однако после каждого оперативного лечения отмечалось ухудшение состояния.

После консультации в ФГБУ НМИЦО ФМБА пациенту выставлен диагноз: «Рубцовая облитерация носоглотки».

Рекомендовано реконструктивное хирургическое лечение. При осмотре ротоглотки было отмечено, что небноязычные дужки спаяны с остатками лимфоидной ткани небных миндалин, задние дужки не визуализируются за счет рубцового процесса, зев не симметричен, мягкое небо неподвижно и небный язычок смещен вправо за счет рубцовой облитерации глотки. Субъективно отмечалось практически полное отсутствие носового дыхания.

Пациенту в стенах ФГБУ НМИЦО ФМБА России в ноябре 2023 года проведено оперативное вмешательство, в результате которого было сформировано сообщение между полостью носа и глоткой.

Заключение. Своевременное обнаружение и тщательное устранение рубцовой деформации мягкого неба и носоглотки, позволило пациенту восстановить жизненно важные функции организма, такие как дыхание и глотание.

Background. Radiofrequency ablation and laser surgery have become common procedures in otorhinolaryngology in recent years. Radiofrequency ablation techniques are now well established, with clear indications and contraindications for radiofrequency interventions in adults. However, postoperative complications pose a greater threat and danger to the patient's health than the underlying disease for which the surgery is performed, especially in children. The aim of the study is to describe the technique of restoration of anatomical structures of the nasopharynx and oropharynx lost as a result of laser-assisted surgical intervention in children.

Clinical case. A 9-year-old patient referred to our center with complaints of nasal breathing difficulties, nasal voice, hearing loss in both ears, snoring, and breathing pauses during sleep. Upon consultation with otolaryngologists in his place of residence, he was diagnosed with hypertrophy of the adenoids and palatine tonsils. Laser-assisted adenotomy, tonsillotomy, and tympanostomy were performed repeatedly, but after each surgical operation, the condition deteriorated further. After consultation in our center, the patient was diagnosed with cicatricial obliteration of the nasopharynx, and surgical treatment was recommended. Examination of the oropharynx revealed that the palatoglossal arches were adherent to remnants of lymphoid tissue of the palatine tonsils, the posterior arches were not visible due to scarring, the pharynx was asymmetrical, the soft palate was immobile due to complete obliteration of the posterior pharyngeal wall, and the uvula was displaced to the right due to cicatricial obliteration. Rhinoscopy revealed an almost complete absence of nasal breathing. In November 2023, the patient underwent surgery, which resulted in the formation of a connection between the nasal cavity and the pharynx.

Conclusion. Timely detection and thorough correction of cicatricial deformity of the soft palate and nasopharynx allowed the patient to restore many vital body functions, the main ones being breathing and swallowing.

Введение. Острый медиастинит является причиной 20–40% летальных исходов и нередко возникает вследствие абсцессов ротоглотки, инфекций шеи или из-за инородных тел пищевода (ИТП). Большое значение для выживания пациента имеет ранняя диагностика, оптимальная стратегия лечения, а также тщательный клинический, инструментальный и лабораторный мониторинг.

Цель исследования. Привести краткий обзор литературы о частоте развития, клинических проявлениях, методах диагностики и лечения медиастенита, вторичного по отношению к ИТП, а также представить клинический случай инородного тела (ИТ) верхней трети пищевода с развитием осложнений в виде парафарингеального абсцесса и медиастенита.

Материал и методы. Для анализа доступной литературы был проведен поиск по электронным библиотекам за все время по ключевым словам «инородные тела пищевода», «медиастенит», «верхняя треть пищевода».

Кроме того, в ходе одноцентрового анализа историй болезни был отобран примечательный клинический случай осложнений при попадании ИТ в пищевод.

Результаты. Представленный случай иллюстрирует развитие парафаренгиального абсцесса у 65-летнего мужчины с сахарным диабетом и артериальной гипертензией после попадания ИТ а (рыбная кость) в верхнюю треть пищевода (ИТП). В силу низкой интенсивности болевого синдрома после события (свойственно для пациентов пожилого возраста) больной не придал значения попаданию инородного объекта в пищевод, а через 3 дня был госпитализирован в оториноларингологическое отделение, где абсцесс был вскрыт. Далее пациент получал относительно низкую дозу антибактериальных препаратов. Через 3 дня на фоне ухудшения состояния у больного был диагностирован нисходящий медиастенит, выявленный с помощью компьютерной томографии (КТ) органов средостения. После медиастенотомии с дренированием медиастенального пространства, антибактериальной и дезинтоксикационной терапии была получена положительная динамика.

Заключение. Недостаточно тщательный сбор анамнеза, запоздалая КТ-диагностика, относительно низкие дозы антибактериальных препаратов могут стать причиной развития медиастенита. При этом на вероятность развития осложнений и процесс выздоровления при ИТП влияет наличие сопутствующих патологий и пожилой возраст пациента.

Introduction. Acute mediastinitis accounts for 20–40% of deaths and often occurs due to oropharyngeal abscesses, neck infections, or esophageal foreign bodies. Early diagnosis, optimal treatment strategy, and careful clinical, instrumental, and laboratory monitoring are essential for patient survival.

Objective. To provide a brief review of the literature on the incidence, clinical manifestations, diagnostic, and treatment methods of mediastinitis secondary to esophageal foreign bodies; and to present a clinical case of a foreign body in the upper third of the esophagus with complications such as parapharyngeal abscess and mediastinitis.

Material and methods. To analyze the available literature, a search was conducted in electronic libraries for all time using the keywords “esophageal foreign bodies”, “mediastinitis”, “upper third of the esophagus”. In addition, a notable clinical case of complications of foreign body ingestion in the esophagus was selected from a single-center review of case histories.

Results. The presented case illustrates the development of a parapharyngeal abscess in a 65-year-old man with diabetes mellitus and arterial hypertension after a foreign body (fishbone) ingestion in the upper third of the esophagus (UTE). Due to the low intensity of pain after the event (typical for elderly patients), the patient did not attach importance to the foreign object in the esophagus and three days later was hospitalized in the otolaryngology department, where the abscess was opened. Then the patient received a relatively low dose of antibacterial drugs; after 3 days, against the background of deterioration of the patient's condition, descending mediastinitis was diagnosed, detected by CT of the mediastinal organs. After mediastentotomy with drainage of the mediastinal space, antibacterial and detoxifying therapy, positive dynamics were obtained.

Conclusion. Insufficiently thorough collection of anamnesis, late CT diagnostics, relatively low doses of antibacterial drugs can cause the development of mediastinitis. At the same time, the likelihood of complications and the recovery process with foreign bodies in the esophagus are affected by the presence of concomitant pathologies and the elderly age of the patient.

Сложности при морфологической верификации пограничных неоплазий красной каймы нижней губы и начального рака с использованием классических гистологических окрасок диктует необходимость поиска и разработки новых диагностических методик.

Цель исследования: повысить эффективность дифференциальной диагностики микроинвазивного рака красной каймы нижней губы и предракового абразивного хейлита посредством сравнения содержания иммуногистохимических маркеров Ki-67, p53, p16, E-cadherin в биоптатах исследуемого материала.

Материал и методы. В статье представлены клинические случаи дифференциальной диагностики первичного хейлита и рака красной каймы нижней губы с использованием иммуногистохимических маркеров Ki67, p53, p16, E-cadherin. Морфологическая верификация на этапе первичной биопсии не всегда позволяет установить диагноз, что требует повторного гистологического исследования и отодвигает сроки начала оказания онкологической медицинской помощи пациенту.

Результаты. Установлено, что при определении маркера клеточной пролиферации Ki-67 не выявлено значимой разницы в числе пролиферирующих клеток в биопсийном материале хейлита и начальном микроинвазивном раке. В биоптатах красной каймы нижней губы рака на начальных стадиях обнаружено увеличение экспрессии белка апоптоза p53 на 15% и снижение маркера межклеточных взаимодействий E-cadherin на 21% по сравнению с первичным хейлитом.

Заключение. Благодаря использованию в диагностике ИГХ-метода при постановке диагноза была выбрана своевременная тактика лечения патологического процесса, в связи этим были сокращены сроки специализированного лечения, снижена вероятность прогрессирования, метастазирования заболевания.

Однако не следует и преувеличивать возможности данного метода при постановке диагноза пациентам.

ИГХ является дополнительной методикой исследования, ее результаты должны быть интерпретированы в контексте с другими данными обследования, включая клинические.

The difficulties in morphological verification of borderline neoplasia and early-stage cancer of the lower lip vermilion using classical histological staining necessitate the research and development of new diagnostic methods. The aim of the study was to improve the differential diagnostics between microinvasive cancer of the lower lip vermilion and precancerous actinic cheilitis by comparing the immunohistochemical staining intensity for Ki-67, p53, p16, and E-cadherin in biopsy specimens of the studied material.

Materials and methods. The article presents clinical cases of differential diagnostics between primary cheilitis and cancer of the lower lip vermilion using immunohistochemical markers Ki-67, p53, p16, and E-cadherin. At primary biopsy, morphological verification does not always allow to establish a diagnosis, requiring repeated histological examination and delaying the start of anticancer treatment for the patient.

Results. We found no significant difference in the number of proliferating cells in biopsy material from the patients with cheilitis and early microinvasive cancer based on the Ki-67 cell proliferation marker assessment. An increase in the expression of the apoptosis protein p53 by 15% and a decrease in the intercellular interaction marker Ecadherin by 21% were found in biopsy samples of the vermilion of the lower lip in early-stage cancer compared to primary cheilitis.

Conclusion. The use of IHC in diagnostics allowed for timely treatment of the pathological process, which reduced the duration of specialized treatment and lowered the risk of disease progression and metastasis. However, the capabilities of this method in clinical diagnosis should not be overestimated. Immunohistochemistry is an additional investigation method, and its results should be interpreted in the context of other examination data, including clinical data.

Рубцовый стеноз гортани и трахеи – это частичное или полное сужение просвета гортани и трахеи, вызванное рубцовым процессом в слизистой оболочке и хрящах, приводящее к затруднению прохождения воздуха при дыхании, дыхательной недостаточности. У пациентов с данным заболеванием нарушается одна из жизненно необходимых функций – дыхание через естественные дыхательные пути, что в тяжелых случаях может требовать проведения трахеостомии. Лечение пациентов со стенозами гортани и трахеи остается одной из самых сложных задач современной оториноларингологии, хирургии головы и шеи. Пациенты с данной патологией нуждаются в специализированной высокотехнологичной хирургической помощи.

Клинический случай. В данной статье представлен клинический случай коллегиальной междисциплинарной работы с пациентом с идиопатическим стенозом гортано-трахеального отдела дыхательных путей от первой госпитализации в РДКБ им. Н.И. Пирогова до завершающего этапа в ПМГМУ им. И.М. Се

Cicatricial laryngotracheal stenosis is a partial or complete narrowing of the laryngotracheal lumen caused by scarring in the mucous membrane and cartilage, leading to difficulty in air passing during breathing, leading to respiratory failure. In patients with this disease, one of the vital functions is disrupted – breathing through the natural respiratory tract, which in severe cases may require a tracheostomy. Treatment of patients with laryngotracheal stenosis remains one of the most difficult question of modern otorhinolaryngology and head and neck surgery. Patients with this pathology need specialized high-tech surgical care. This article presents a clinical case of collegial work with a patient with idiopathic laryngotracheal stenosis of the respiratory tract, from the first hospitalization at the Russian Children Clinical Hospital to the final stage at the First Medical Institute, where the child was transferred for further treatment due to reaching the age of 18.

Актуальность. Метастазы почечно-клеточного рака в органы головы и шеи представляют редкое, но важное клиническое явление, требующее дополнительного изучения и понимания. Ранняя диагностика и оптимальное лечение играют ключевую роль в улучшении прогноза и качества жизни пациентов.

Описание клинического наблюдения. В статье представлены 5 клинических случаев метастазов в область головы и шеи, включая поражение полости носа, верхнечелюстной пазухи, щитовидной железы и нижней челюсти. Анализ симптомов, методов лечения и прогнозов пациентов позволяет лучше понять особенности данного вида метастазирования. Исследование подчеркивает необходимость комплексного подхода к лечению, включая передовые хирургические техники, системные и иммунотерапевтические методы.

Заключение. Современное ведение пациентов с метастатическим почечно-клеточным раком органов головы и шеи требует мультидисциплинарного подхода, акцентирующего внимание на ранней диагностике, персонализированном лечении и поддержке пациентов. Важно улучшить доступ к современным методам лечения и сосредоточиться на повышении эффективности терапии и качества жизни пациентов. Дальнейшие исследования и разработка индивидуализированных подходов к лечению данного вида рака являются необходимыми для улучшения результатов лечения и прогнозов выживаемости.

Background. Metastases of renal cell carcinoma to the head and neck organs represent a rare but important clinical phenomenon that requires further study and understanding. Early diagnosis and optimal treatment play a key role in improving the prognosis and quality of life of patients.

Clinical Observation Description. The article presents 5 clinical cases of metastases to the head and neck region, including involvement of the nasal cavity, maxillary sinus, thyroid gland, and mandible. Analysis of symptoms, treatment methods, and patient outcomes helps to better understand the characteristics of this type of metastasis. The study emphasizes the need for a comprehensive approach to treatment, including advanced surgical techniques, systemic and immunotherapeutic methods.

Conclusion. Modern management of patients with metastatic renal cell carcinoma to the head and neck requires a multidisciplinary approach focusing on early diagnosis, personalized treatment, and patient support. Improving access to modern treatment methods and emphasizing the effectiveness of therapy and quality of life for patients are crucial.

Further research and the development of individualized approaches to the treatment of this type of cancer are necessary to improve treatment outcomes and survival rates.

Лечение пациентов подросткового возраста с верхней микрогнатией требует комплексного ортодонтохирургического лечения. При этом хирургический этап лечения является звеном, требующим, по мнению авторов, определенной оптимизации. Авторами с этой целью было разработано компресионно-дистракционное устройство для дистракции верхней челюсти (ВЧ) в сагиттальной плоскости. Конструкция данного устройства позволяет использовать небное компресионно-дистракционное устройство для одновременной дистракции ВЧ в трансверзальной плоскости. Это позволяет достичь запланированных сагиттального и трансверзального размеров ВЧ в подростковом возрасте без использования неудобных лицевых масок, необходимости ожидания периода зрелости для проведения конвенционального ортогнатического вмешательства. На примере клинического случая показана методика двунаправленной одномоментной дистракции ВЧ в двух плоскостях у пациента подросткового возраста.

Management of adolescent patients with maxillary micrognathia requires complex orthodontic and surgical treatment.

However, the surgical stage of treatment is a step that, according to the authors, requires certain optimization. For this purpose, the authors developed a compression-distraction device for distraction of the maxilla in the sagittal plane. The design of this device allows the parallel use of a palatal compression-distraction device for simultaneous distraction of the maxilla in the transverse plane. This allows achieving the planned sagittal and transverse sizes of the maxilla in adolescents without the use of uncomfortable face masks or the need to wait for maturity to perform conventional orthognathic surgery. This clinical case study demonstrates the technique of bidirectional simultaneous maxillary distraction in two planes in the adolescent patient.

Большинство видов рака головы и шеи происходят из эпителия слизистой оболочки и объединены под общим названием плоскоклеточный рак головы и шеи (ПРГШ). В 2018 г. было выявлено 890 тыс. новых случаев и 460 тыс. смертей от злокачественных опухолей головы и шеи. Мужчины в 2–4 раза более подвержены риску развития ПРГШ, чем женщины. В России в период с 2011 по 2021 г. наблюдается тенденция к росту абсолютного числа злокачественных новообразований полости рта и глотки. Абсолютное число выявленных новообразований губы, наоборот, снизилось. К факторам риска ПРГШ относятся курение, употребление алкоголя, жевание продуктов из орехов арека, воздействие загрязнителей окружающей среды, заражение вирусными агентами (вирус Эпштейна–Барр – ВЭБ, и вирус папилломы человека – ВПЧ). Известно, что при раке полости рта никотин активирует сигнальные пути EGFR, ERK и АКТ. В состав табачных изделий классических сигарет и современных бездымных испарителей (IQOS) помимо никотина входят и другие канцерогены: N’-нитрозонорникотин (ННН), полициклические ароматические углеводороды (ПАУ). Исследование M. Gormley и соавт. и B. Reidel свидетельствуют о том, что вейпинг вызывает провоспалительные, но подавляющие иммунитет изменения слизистой оболочки дыхательных путей. Канцерогенный эффект алкоголя в большей степени связан с интенсивностью, а не продолжительностью употребления алкоголя.

Для полости рта и гортаноглотки риск выравнивался после 4–5 порций напитков в день. В настоящее время причинно-следственная связь между хронической механической травмой, раздражением слизистой оболочки полости рта с карциномой имеет мало доказательств. При ВПЧ-положительных опухолях ротоглотки чаще всего определяют ВПЧ-16 и ВПЧ-18. Вирусный канцерогенез связан с инактивацией белков клеточного цикла р53 и ретинобластомы. В итоге клетки приобретают способность к неконтролируемому делению. У лиц, инфицированных вирусом ВЭБ, риск развития плоскоклеточного рака полости рта в 2,5 раза выше.

Вирусный белок ВЭБ LMP-1 повышает экспрессию циклина D1. По результатам мета-анализа, проведенного P. Ramos-García и соавт. (2018), высокая экспрессия циклина D1(CyD1) коррелирует с худшей общей и безрецидивной выживаемостью, более высокой стадией опухолевого процесса, метастазированием в лимфатические узлы, низкой дифференцировкой. Коинфекирование ВЭБ и ВПЧ коррелируют с поздней стадией ПРГШ. Сокращение употребления табачных изделий и алкоголя, вакцинация от ВПЧ и ВЭБ должны помочь снизить заболеваемость ПРГШ.

Most head and neck cancers develop from the mucosal epithelium and are grouped under the generic name of head and neck squamous cell carcinoma (HNSCC). There were 890,000 new cases and 460,000 deaths from head and neck malignancies in 2018. Men are 2–4 times more at risk to develop HNSCC than women. In Russia, from 2011 to 2021, there was a tendency towards an increase in the absolute number of malignant tumors of the oral cavity and pharynx. On the contrary, the absolute number of detected lip tumors decreased. Risk factors for HNSCC include smoking, alcohol consumption, chewing areca nut products, exposure to environmental pollutants, infection with viral agents such as Epstein–Barr virus (EBV) and human papillomavirus (HPV). Nicotine is known to activate EGFR, ERK, and AKT signaling pathways in oral cancer. Tobacco products such as classic cigarettes and modern smoke-free vaporizers (IQOS) contain other carcinogens besides nicotine: N'-nitrosonornicotine (NNNN), polycyclic aromatic hydrocarbons (PAHs). A study by M. Gormley et al. and В. Reidel suggests that vaping causes pro-inflammatory but immune suppressive changes in the respiratory tract mucosa. The carcinogenic effect of alcohol is largely associated with the intensity rather than the duration of alcohol consumption. For the oral cavity and hypopharynx, the risk leveled off after 4–5 drinks per day. At present, the causal relationship between chronic mechanical trauma, oral mucosal irritation and carcinoma has little evidence. HPV-16 and HPV-18 are most commonly identified in HPV-positive tumors of the oropharynx. Viral carcinogenesis is associated with inactivation of cell cycle-regulating p53 and retinoblastoma proteins. As a result, cells acquire the ability to divide uncontrollably. Individuals infected with EBV have a 2.5-fold higher risk of developing oral squamous cell carcinoma. The EBV viral protein LMP-1 increases the expression of cyclin D1. According to the meta-analysis conducted by Ramos-García et al in 2018, high expression of cyclin D1 (CyD1) is correlated with worse overall and recurrence-free survival, more advanced stage, metastasis to lymph nodes and higher grade of the tumor. Co-infection with EBV and HPV is associated with advanced-stage HNSCC. Reduction of tobacco and alcohol use, anti-HPV and EBV vaccination should help to reduce the incidence of HNSCC.

Методы лечения при одонтогенных кистозных поражениях челюстей развивались, начиная с XIX столетия.

В 1892 г. польский профессор Carl Franz Maria Partsch внедряет концепцию цистостомии, заключающуюся в трансформации кистозной полости в «карман» посредством сшивания оболочки кисты со слизистой оболочкой полости рта, впоследствии получившей название марсупиализация. Развивая идею C.F.M. Partsch, E.H. Thomas внедряет декомпрессию в 1947 г., суть которой заключается в создании искусственного свищевого хода между кистозной полостью и наружной средой путем введения в нее дренажной трубки.

Обе техники, направлены на уменьшения объема кистозного поражения благодаря снижению внутриполостного давления путем формирования окна в стенке кисты с обеспечением постоянного дренирования, что не только предотвращает увеличение поражения но и способствует постепенному формированию новой кости путем аппозиции. Радикальные хирургические методы, такие как энуклеация, а также резекция челюсти в пределах здоровой ткани, часто считаются методами выбора, однако их применение нередко сопряжено с развитием осложнений, включающих образование дефектов и деформаций челюстно-лицевой области, патологические переломы челюстей, потерю зубов и нарушения чувствительности. Декомпрессия наряду с цистостомией является малоинвазивным хирургическим методом лечения. Показаниями к применению декомпрессии являются обширные кистозные поражения челюстей, поражения, находящиеся в непосредственной близости или прилегающие к нижнечелюстному каналу, основанию нижней челюсти, верхнечелюстной пазухе, полости носа, верхушкам корней зубов, кистозные поражения у детей и лиц преклонного возраста, для которых снижение травматичности и объема хирургического вмешательства имеют большое значение. Оптимальные сроки длительности проведения декомпрессии составляют от 6 до 14 месяцев, в среднем – 9,5 месяца. Уменьшение кистозных полостей после марсупиализации и декомпрессии разнится от 34 до 97%, составляя в среднем около 60%. Доказана эффективность применения декомпрессии при лечении пациентов с радикулярными и фолликулярными кистами, одонтогенными кератокистами и монокистозными амелобластомами. Она может быть использована в качестве одноэтапного метода лечения или в сочетании с последующей энуклеацией для лечения пациентов с кистозными поражениями челюстей. В случае более агрессивных поражений челюстей, рекомендовано выполнения второго, радикального этапа хирургического лечения. Уменьшение объема кистозного поражения минимизирует риски хирургического повреждения важных анатомических структур и патологического перелома челюсти при повторных вмешательствах, либо, в некоторых случаях, исключает необходимость проведения последних. Другими положительными сторонами метода являются возможность выполнения одновременно биопсии, минимальная инвазивность, сохранение жизнеспособности и целостности зубов, проведение вмешательства амбулаторно или сокращение сроков госпитализации, а также кратчайшая послеоперационная реабилитация.

Treatment options for odontogenic cystic lesions of the jaws have evolved since the 19th century. In 1892, Polish professor Carl Franz Maria Partsch introduced the concept of cystostomy, which involves transforming the cystic cavity into a “pocket” by suturing the cyst wall to the oral mucosa, a procedure that later became known as marsupialization.

In 1947, developing the idea of C.F.M. Partsch, E.H. Thomas introduced decompression, a technique that creates an artificial fistula between the cystic cavity and the external environment by inserting a drainage tube. Both techniques aim to reduce the size of the cystic lesion by reducing intracavitary pressure through the formation of a window in the cyst wall, allowing continuous drainage, which not only prevents the lesion from growing but also promotes gradual formation of new bone through apposition. Radical surgical methods, such as enucleation and resection of the jaw, are often considered the methods of choice, but their use is often associated with complications, including defects and deformities of the maxillofacial area, pathological fractures of the jaws, loss of teeth and sensory disturbances. Decompression along with cystostomy represents a minimally invasive surgical treatment. Indications for decompression include extensive cystic lesions of the jaws, lesions located near or adjacent to the mandibular canal, the base of the mandible, the maxillary sinus, the nasal cavity, the tips of the tooth roots, cystic lesions in children and the elderly, in whom reducing the trauma and extent of surgical intervention is of great importance. The optimal time interval for decompression is from 6 to 14 months, with a mean of 9.5 months. Reduction of cystic cavities after marsupialization and decompression varies from 34 to 97%, with a mean of about 60%. The effectiveness of decompression in the treatment of patients with radicular and follicular cysts, odontogenic keratocysts and unicystic ameloblastomas has been proven. It can be used as a single-stage treatment, or in combination with subsequent enucleation, to treat patients with cystic lesions of the jaws. In cases of more aggressive jaw lesions, a second, radical stage of surgical treatment is recommended. Reducing the volume of cystic lesions minimizes the risks of surgical damage to important anatomical structures and pathological jaw fracture during repeated interventions, or, in some cases, eliminates the need for the latter. Other positive aspects of the method include the possibility of simultaneous biopsy; minimal invasiveness; preservation of viability and integrity of teeth; possibility of outpatient treatment or reduction of hospital stay, as well as the shortest postoperative rehabilitation.

Цель исследования: проанализировать источники литературы, посвященные влиянию механической, медикаментозной обработки корневого канала, методов активации ирригационных растворов на микротвердость корневого дентина.

Материал и методы. Поиск литературных источников проводили в базах данных PubMed, e-library, КиберЛенинка, Google Scholar, Wiley online library 3 сентября 2023 г. и 2 марта 2025 г. по ключевым словам. Для анализа отбирались статьи на английском и русском языках. Критерии включения: оригинальные статьи в периодических журналах, in vitro и in situ исследования, исследования на удаленных зубах человека, исследования, по оценке микротвердости дентина. В результате поиска в базе PubMed было найдено 83 источника, в научной электронной библиотеке e-library – 109, в базе КиберЛенинка – 12, в Google Scholar – 141, а в Wiley online library – 217. После исключения дублирования и оценки на предмет критериев включения/невключения осталось 17 литературных источников.

Результаты. Анализ литературы по влиянию механической обработки показал, что роторные инструменты удаляют больше дентина, чем ручные инструменты, инструменты с возвратно-поступательным движением удаляют больше дентина, чем инструменты с непрерывным вращением, самые безопасные среди роторных инструментов по отношению к микротвердости дентина – TruNatomy файлы. Использование гипохлорита натрия от 2,5% концентрации ведет к необратимому снижению микротвердости дентина, вне зависимости от использования этилендиаминтетрауксусной кислоты (ЭДТА), хотя 5% ЭДТА показал наименьшее снижение микротвердости дентина. В корневых каналах, подвергшихся ультразвуковой активации, наблюдалось значительное снижение микротвердости.

Заключение. На основании проанализированной литературы было выявлено, что все роторные инструменты, а также использование гипохлорита натрия от 2,5%, и ЭДТА 17%, приводят к снижению микротвердости дентина. Тема влияния методов активации ирригационных растворов на микротвердость корневого дентина недостаточно освящена в исследованиях и нуждается в дальнейшем изучении.

Purpose. To analyze literature on the influence of mechanical and chemical root canal treatment and methods of activating irrigation solutions on the microhardness of root dentin.

Material and methods. Literature search was conducted in PubMed, E-library, CyberLeninka, Google Scholar, and Wiley Online Library databases on September 3, 2023, and March 2, 2025, using keywords. Articles in English and Russian were selected for analysis. Inclusion criteria: original articles in periodicals, in vitro and in situ studies, studies on extracted human teeth, studies assessing the microhardness of dentin. The search in the PubMed database yielded 83 publications, 109 were found in the e-library scientific electronic library, 12 in the CyberLeninka database, 141 in Google Scholar, and 217 in the Wiley online library. After excluding duplicates and evaluating the inclusion/exclusion criteria, 17 articles remained.

Results. A review of the literature on the effects of mechanical processing showed that rotary tools remove more dentin than hand tools; reciprocating tools remove more dentin than tools with continuous rotation; TruNatomy files are the safest among rotary tools in terms of dentin microhardness. The use of sodium hypochlorite at a concentration of 2.5% or greater leads to an irreversible decrease in the microhardness of dentin, regardless of the use of ethylenediaminetetraacetic acid (EDTA), although 5% EDTA showed the smallest decrease in the microhardness of dentin. A significant decrease in microhardness was observed in the root canals that underwent ultrasonic activation.

Conclusion. Based on the analyzed literature, we found that all rotary tools, as well as the use of sodium hypochlorite 2.5% or greater and EDTA 17%, lead to a decrease in the microhardness of dentin. The influence of irrigation solution activation techniques on root dentin microhardness has not been sufficiently studied and requires further investigation.

Аденома гипофиза – доброкачественная опухоль железистой ткани аденогипофиза, характеризующаяся бесконтрольным ростом клеток, составляет 80% всех опухолевых заболеваний железы. Опухоли гипофиза возникают спорадически, но возможна и наследственная передача. По виду опухолевых клеток делятся на хромофобные, ацидофильные, базофильные и смешанные. В зависимости от размера выделяют микроаденомы и макроаденомы. Микроаденомы имеют диаметр до 1 сантиметра и не повреждают окружающие ткани. Макроаденомы имеют диаметр более 1 сантиметра и наряду с эндокринной активностью способны сдавливать окружающие ткани. По микроскопическому строению различают синусоидный и диффузный типы аденом. По характеру роста выделяют аденомы с экспансивным ростом и низкой пролиферативной активностью, с неинвазивным и инвазивным ростом. По отношению к турецкому седлу и соседним анатомическим структурам выделяют: эндоселлярные и эндоэкстраселлярные. Р. Альдман по характеру секретируемых гормонов выделил: соматотропне, лактотропные, кортикотропные, тиреотропные, гонадотропные, смешанные и 2 типа неактивных. Соматотропиномы разделяют на плотногранулированные и редкогранулированные. Они вызывают гигантизм и акромегалию до и после закрытия эпифизарных пластинок роста соответственно. Пролактиномы – это мономорфные опухоли с клетками, расположенными в виде тяжей, цитоплазма которых может быть ацидофильной или хромофобной при небольшом количестве секреторных гранул. Кортикотропиномы гистологически разделяются на плотно- и редкогранулированные, а также выделяют «немые» аденомы. Гонадотропные аденомы сложно диагностируются, т.к. нередко секретируют биологически неактивные продукты. Гонадотропная опухоль состоит из хромофобных клеток с небольшим количеством грануляций, дающих ШИК-положительную реакцию. Тиреотропинома в большинстве случаев имеет большие размеры и характеризуется инвазивным ростом. Полигормональные аденомы секретируют более одного тропного гормона. Также выделяют множественные аденомы гипофиза, способные синтезировать несколько видов гормонов. Карциномы вырабатывают гормоны и имеют сходное с аденомами морфологическое строение, поэтому диагностика требует комплексного подхода.

Знание экспертом структурно-функциональных особенностей опухолей гипофиза позволит повысить точность дифференциальной диагностики, эффективность симптоматического и окончательного лечения и облегчить ежедневное курирование пациента.

Pituitary adenoma is a benign glandular tumor that develops from the tissue of the anterior pituitary. It is characterised by uncontrolled cell expansion. According to the WHO, adenomas represent 80% of all pituitary tumors. In 2021, 2,3 million cases were registered around the world. Nowadays, progression of pituitary adenoma is considered to be caused by monoclonal somatic mutations and developmental disorders during intrauterine growth. Pituitary tumor occurs mainly in a sporadic way, but inheritance is also possible. There are many complementary classifications of pituitary adenomas according to the size, location, and direction of expansion, as well as aggressiveness. Besides, they may be categorised by cytological features, functional and hormonal activity. According to the cell type, tumors may be classified into chromophobe, acidophilic, basophilic, and mixed. Depending on their size, microadenomas and macroadenomas are distinguished. Microadenomas measure up to 1 centimeter in diameter and do not involve surrounding tissues. Macroadenomas are larger than 1 centimeter, manifest with hypopituitarism and can potentially compress adjacent tissues. Microscopically, these tumors may have sinusoidal architecture or diffuse type. Pituitary adenomas may have expansive growth or low proliferative activity; be non-invasive or invasive, the latter invading local tissues. Depending on their location in relation to sella turcica and nearby anatomical structures, they are divided into endosellar adenomas and endo-extrasellar adenomas. Besides, it is necessary to mention the Hardy and the Knosp classifications due to their clinical importance. However, the Zurich pituitary score has a higher scientific impact. The score is based on the ratio between the maximum horizontal tumor diameter and the minimum intercarotid distance.

Depending on the tumor size and expansion, several surgical approaches might be used: transsphenoidal approach, transcranial approach and combined approach. In 36-54% of cases, adenomas do not produce any hormones, being known as non-functional. Hormonally active tumors are called functional. Tumors are also classified based on the secreted hormone. In this article, we rely on the 1980 R. Aldman’s classification, which includes the following types: somatotropinoma, prolactinoma, corticotroph adenoma, thyrotropinoma, gonadotropinoma, mixed adenoma, and non-functional tumors – oncocytoma and non-oncocytic adenoma. Somatotropinoma is a pituitary adenoma characterised by excessive production of growth hormone. Two types are distinguished according to the granularity – sparsely and densely granulated. Somatotropinoma may manifest with gigantism or acromegaly before and after the closure of the epiphyseal growth plates, respectively. Prolactinoma results in common neuroendocrine disorders.

The cells have a monomorphic appearance and are arranged in sheets or cords. Cytoplasm may be acidophilic or chromophobic, containing a small number of secreted granules, which allows to evaluate tumor aggressiveness.

Corticotroph adenoma is a pituitary adenoma producing adrenocorticotropic hormone. This type is subdivided into sparsely granulated, densely granulated, and silent. Gonadotropinoma secrets luteinizing hormone and folliclestimulating hormone. The detection of gonadotropinoma may be challenging due to the biological inactivity of its secretions. Most gonadotropic adenomas contain some chromophobe cells that give a positive periodic acid Schiff (PAS) staining. Thyrotropinoma represents a benign pituitary adenoma which expresses and secretes thyroidstimulating hormone. These tumors tend to be large and invade adjacent structures. Plurihormonal adenomas express more than one pituitary hormone. In addition, multiple pituitary adenomas may occur, able to produce several types of hormones. Carcinoma, or adenocarcinoma, is uncommon. Generally, it produces hormones and resembles adenomas on morphology. As a result, it demands a multifaceted approach, including the consultations of endocrinologist, neurologist, radiologist, pathologist, neurosurgeon, and ophthalmologist.

An expert should know structural and functional features of pituitary adenomas to guarantee a precise differential diagnosis, deliver an efficient symptomatic and definitive treatment and facilitate daily patient care.